С весны 1945 года наряду с военнопленными стал поступать контингент интернированных немцев. Государственный комитет обороны предписал мобилизовать на территории Германии всех годных к физическому труду немецких мужчин в возрасте от 17 до 50 лет. Лица, в отношении которых было установлено, что они служили в вермахте или частях «фольксштурма», считались военнопленными и направлялись в лагеря НКВД.
Из остальных мобилизованных формировались отдельные рабочие батальоны по 750-1200 человек для использования в Советском Союзе, в первую очередь на территории Украины и Белоруссии. В январе-апреле 1945 года в СССР было завезено 208 239 интернированных (мобилизованных) немцев и лиц других национальностей – 157 101 мужчину и 51 138 женщин.
В состав ОРБ входили и части военнопленных. По решению правительства республики они использовались на строительных объектах и хозяйственных работах.
Немцы работали по всему Бресту – в различных ремонтных мастерских, на перевалках. На территории лагеря вдоль нынешней Пушкинской от угла Пивоварной немцы построили мастерские – длинное одноэтажное здание стоит и сейчас. Жители города сдавали сюда в ремонт велосипеды, радиоприемники, была и автомастерская. Немецкие мастера, такие как на рисунке Владимира Губенко, выполняли заказы организаций и населения.
На асфальтовом заводе на Влодавском шоссе (ныне проспект Республики) к Гузнянскому мосту немцы варили битум и асфальтировали дороги. Старожил Бреста и ветеран дорожного строительства Ярослав Захарович Ширнюк вспоминал, как пленные немцы со своими смесителями на привезенных из Германии машинах асфальтировали дорогу в сторону Березы и Ивацевичей. По свидетельству старейшего дорожника Брестчины, это был первый асфальтобетон на московском направлении, тогда как в Германии еще до войны было много таких дорог. Асфальтирование захватило восточную окраину нынешнего Бреста – тогда это была сельская местность.
Жительницы Тришина Евгения Кушнерук и Ольга Добролюбова показали место расположения лагеря военнопленных, которые занимались асфальтированием дороги, – примерно на месте ДК профсоюзов. Жили немецкие дорожники в деревянных бараках. Начальником лагеря бы офицер Шаров, его сын учился в Тришинской школе. А смоловарня находилась примерно посередине между Московской и Гузнянским мостом, слева от дороги, если смотреть в сторону моста. Остатки смоловарни засыпали не так давно при строительстве нового моста.
Лагерей военнопленных, работавших на асфальтировании, вдоль шоссе было несколько. Еще один – в районе магазина «Корона» на Московской, там рядом с участком тришинца Эвиналия Козла немцы построили для себя бараки.
Александр Викторович Кирчук, отец которого в 45-м был прорабом на строительстве Гузнянского моста, рассказал: на черновых работах использовались немцы из лагеря у Кобринского моста. Их поселили в бараке прямо на объекте. Паровых молотов не было – немцы вручную лебедкой поднимали металлическую «бабу» и отпускали – она падала, забивая сваю на несколько сантиметров.
Мост получился удивительный, «симфония в дереве», с фермой ГАУ-Журавского, на возведение которой привлекли лучших плотников со всей округи. Могу предположить, что немцев на ответственные участки привлекать не рискнули, а специалисты среди них наверняка бы нашлись.
В лагере кого только не было. Помимо мастерских непосредственно в 1-м Минском переулке оборудовали швейную на Пушкинской примерно напротив военного госпиталя (ныне следственный комитет), поставили там барак. Ирина Дмитриевна Городник заказала племяннице пальто из «бостона», остались очень довольны.
Василий САРЫЧЕВ
(Продолжение следует)
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.