Учительнице истории в пятой школе, бывшей партизанке Анне Цезаревне Арониной, задали на уроке вопрос про улицу Ленина, как после войны назывался бульвар Космонавтов, — тогда не бульвар, а непонятно что, ни деревьев, ни тротуара, посредине канава. Дети спросили: «Анна Цезаревна, а почему самая грязная улица носит имя вождя?» Учительница отвечала, что по плану это центральная улица, и она еще станет самой красивой и широкой…
Улицу скоро и переименуют в Широкую, а имя Ленина дадут другой, богатой на административные здания и неповторимо мощенной плиткой-трилинкой…
Из решения горисполкома от 12 октября 1948 года:
«Идя навстречу пожеланиям трудящихся Бреста о присвоении имени великого вождя Владимира Ильича Ленина одной из главных улиц города, 12 октября 1948 года исполком решил переименовать:
а) улицу им. 17 Сентября в улицу им. В.И. Ленина;
б) улицу им. Ленина в улицу Широкую;
в) улицу Переца в ул. им. 17 Сентября.
Заведующего отделом благоустройства т. Анохина обязать к 20 октября изготовить и вывесить таблицы наименований улиц в соответствии с настоящим решением».
С этой поры название будущего бульвара к чему-то особенному не обязывало, и Широкая еще долго оставалась пыльным пустырем со сточной канавой, сворачивавшей на Гоголя. Теплыми вечерами здесь громко солировали жабы, дававшие жителям привычный концерт.
«По улице ночью нельзя ходить без риска попасть в грязные лужи или топкие канавы, — напишет „Заря“ 22 сентября 1948 года. — Во всю ее длину — от железнодорожного полотна до Мухавца — стоит непролазная грязь, а с боков кюветы, до краев наполненные хламом, мусором, нечистотами».
Но одно свойство перевешивало для мальчишек все недостатки: ширины улицы хватало, чтобы играть в футбол. Машины здесь особенно не ходили, и окрестная ребятня, бросив портфели, гоняла мяч.
Анатолий Павлович Гарай (на снимке в центре) рассказывал: со школьными приятелями использовали всякую возможность подзаработать, чтобы обзавестись инвентарем. Брали в киоске десяток газет по 2 копейки и шли на базар: другой военный, кому не во что завернуть покупку, мог запросто дать гривенник. Один парнишка прислуживал в церкви и получал от священника поощрение — тоже шло в общий котел. Собрав достаточную, как думали, сумму, пошли в магазин динамовского общества на Советской покупать бутсы. Денег хватило только на пару гетр, по очереди в них играли. Бутсы купили в другой раз, тоже вскладчину — пару тридцать седьмого размера. Толику жали так, что скукоживал пальцы, но терпел, отыгрывал свою очередь.
Отдельная история была связана с мячом. В первых числах августа 1944 года, сразу после освобождения города, жившую с Гараями тетю Катю мобилизовали медсестрой на фронт. Она дошла до Берлина и в Брест вернулась с наградами. Привезла отрез офицерской ткани и пошила своим любимцам Толе и Леньке по кителю и брюкам. На больший китель тетя Катя пришила майорские погоны, и к Толику приклеилась во дворе кличка Дядя Майор.
Как-то мальчишки договорились сыграть в футбол улица на улицу — Широкая против Маяковского. Перед матчем кто-то из малышей громко поинтересовался:
— А Дядя Майор играть будет?
Пацанов с Широкой взяла оторопь:
— За вас что, майор играет?
— Вон идет!
— Это же Толька!
Кожаный мяч, подаренный как-то военными, исколошматили в этих баталиях, дырка на дырке, камеру клеили сто раз… А однажды подходит какой-то дядька:
— Мальчики, продайте мне мяч!
А Толик и брякни:
— Четырнадцать рублей!
— Почему четырнадцать? — спросили его.
— Килограмм конфет! Всем хватит! — он видел вазу с шоколадными конфетами и ценник на витрине магазина напротив кинотеатра «1 Мая».
Мальчишки согласились, и мужчина выдал им 14 рублей. Помчались в магазин, кинули деньги на прилавок:
— Нам кило конфет!
— Здесь только на сто граммов, — ответила продавщица. Толя не догадался, что цена на витрине стояла не за килограмм.
Выйдя из магазина, делили на всех этот жалкий кулек, стоивший мяча. Толю тогда чуть не побили. Было это примерно году в 1945-м.
В грунтовой пыли улицы Широкой играл подростком Сергей Ильин — первый капитан брестской команды мастеров, с 1960 года выступавшей в чемпионатах СССР по классу «Б». Он москвич, воспитывался в интернате, по окончании пошел в ремесленное. В 1949-м приехал к старшей сестре, вышедшей замуж за военного. Брест, рассказывал он, показался Богом забытым городишком. Выйдя на прогулку, увидел, как на проезжей части улицы ребята гоняли мяч. Попросился побегать, и скуку как рукой сняло. Сам был фанатик, целыми днями долбил мячом в стену Новодевичьего монастыря. В Бресте его взяли сыграть против спартаковских юношей, и через какое-то время позвал взрослый «Спартак».
Юноша бегал за них в первенстве города, пока не переманили пограничники — «Динамо» было посильнее. Погранотряд занимал квартал от угла Московской и Советских Пограничников. Сергея Ильина оформили заведовать спортзалом и платили жалованье.
Динамовская команда состояла в основном из срочников. Их освободили от несения службы, они только тренировались и играли. Жили в казарме погранотряда, а тренировались неподалеку — на пустыре в сквере Иконникова. Матчи проходили на «Спартаке».
В атаке тогда играли пять в линию: два крайних нападающих, центральный и два инсайда. Центрфорвардом выходил офицер Попов, капитан команды — кривоногий, техничный. Ильин ему подыгрывал с позиции левого инсайда — на пару много забивали. За левый край отвечал грузин с хорошей скоростью Рехвиашвили, был еще один неплохой нападающий Майоров. Защитники рослые, мощные, особенно центральный, Гусев. «Динамо» в те годы выигрывало большинство турниров местного значения, но со «Спартаком», на памяти Ильина, пересекалось не так часто. Во что эти поединки порой выливались, узнаем в главе «Футбольные страсти».
Василий САРЫЧЕВ
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.