В рамках семейного православного фестиваля «Радость» Брест посетила российский психолог и публицист, автор нескольких книг-бестселлеров по воспитанию детей Ирина Медведева. Ирина Яковлевна – член Союза писателей России, директор общественной организации «Институт демографической безопасности», вице-президент и соучредитель «Межрегионального фонда социально-психологической помощи семье и ребёнку», сопредседатель «Международного общества арт-педагогов и арт-терапевтов».
За два дня пребывания в Бресте Ирина Медведева провела несколько встреч в брестских учреждениях образования, встретившись со школьными психологами, завучами начальной школы, педагогами и классными руководителями, а в заключение своей напряженной рабочей программы выступила перед общественностью города на площадке семейного фестиваля. После общения с брестчанами Ирина Яковлевна побеседовала с корреспондентом «Вечернего Бреста».
— Ирина Яковлевна, находясь в Беларуси, мы с большим напряжением следим за тем, что происходит в Российской Федерации, потому что понимаем, что от ситуации в РФ зависит и наше будущее. Наблюдаем две противоположные тенденции. С одной стороны, указ президента о духовно-нравственных ценностях; его призыв, что каждая семья должна быть многодетной; детский уполномоченный Львова-Белова проводит всероссийскую инспекцию работы органов опеки; декларирует семьесберегающую стратегию и презумпцию добросовестности семьи. В либеральном же политическом лагере делают вид, что ничего подобного не происходит. Пытаются пробить очередной закон о СБН, «щемят» популярное в России семейное образование. А недавняя дикая история, когда чиновники отняли детей у штурмовика СВО, и еще несколько подобных случаев. Раздражая людей, то тут, то там в школах вводятся элементы «полового просвещения» и дистанта вместо живого образования – то есть активизируются и все отрицательные тенденции. Как Вам кажется, кто победит?
– Мне кажется, что наконец-то после долгих мытарств борьбы с либеральной наглостью, со всякими гадкими законами, разрушительными для детской нравственности, отношений детей и родителей, для образования, сегодня наконец настает момент для нашей победы. А то, что они так агрессивно сейчас сопротивляются, то, простите, что я людей сравню с мухами. Но мухи перед тем, как погибнуть, как бывает обычно в начале осени, не просто жужжат, а больно кусаются. Но это уже последняя агрессия, такая предсмертная агония. Конечно, это образное сравнение, я не хочу, чтобы кто-то из них умирал, хотя они очень много зла причинили русскому народу. Может быть, кто-то из них еще опомнится, и если не покается, то исправится хоть немного. Они же тоже родители, они тоже бабушки и дедушки. Как им своих-то детей не жалко? Да, я знаю, что люди либерального склада очень эгоцентричны, но в этом эгоцентризме они уже разрушили инстинкт самосохранения, потому что забота о нравственности и психике собственных детей входит в инстинкт самосохранения, в категорию «мое», по выражению психоаналитиков. Почему же им все равно, что их детей тоже будут растлевать?
– Вы преподаете свой метод арт-терапии – коррекции пограничных поведенческих расстройств через игру в кукольный театр. Много ли у Вас учеников среди психологов?
– Ученики есть, например, Екатерина Шевелева из Минска. Но, честно скажу: я провожу обучающие семинары не потому, что мне хочется как можно больше людей обучить своему методу. Ведь любой метод, в том числе и методы арт-терапии, должны быть созвучны не только возрасту и диагнозу ребенка, но и натуре того, кто этот метод применяет. А методы, связанные с искусством, как и наш с моим соавтором Татьяной Шишовой метод арт-терапии, где метод коррекции – это кукольный театр, должны проводиться теми людьми, которые артистичны по натуре. Поэтому я не могу сказать, что мне хочется охватить миллионы моих коллег. Нет. Для меня не главное, что на моем семинаре психологи освоят новый метод работы. Я соглашаюсь проводить эти семинары потому, что сегодня психологическая помощь вошла в моду не только на Западе. Психологи, без сомнения, вошли в моду и в России, а это люди, которые могут транслировать и доброе, и злое. Им верят, потому что сегодня людей убедили в том, что профессионалу виднее. При этом профессионал может быть сам научен Бог знает кем и по Бог знает какой методике обучения. Многих современных психологов учат, в прямом смысле слова, по американским методичкам. Так вот, от многих психологов, которые у меня обучались, я слышала слова: «За несколько дней вы изменили мое мировоззрение». Я никогда не говорю о том, что это и было моей основной целью: поставить молодым коллегам голову на место. Чтобы они не вредили людям, потому что, выражаясь кондовым языком сталинского периода, многие сегодняшние психологи – это агенты влияния, которые несут не гармонизацию психики, а разрушение поведенческих основ человека, его отношений с родителями.
– Двадцатипятилетняя дочь моей подруги недавно сходила к психологу, который ей «открыл», что во всех ее сегодняшних проблемах виновата ее мать.
– Да, согласно одной из западных психологических концепций, именно родители виноваты во всех проблемах человека. Понятно, что такие установки не способствуют ни укреплению отношений с родителями, ни личностному росту. Также многие психологические школы учат человека не реагировать на то, как к нему относятся окружающие. Если к нему относятся плохо и человек приходит к психологу в надежде получить совет, как ему правильнее себя вести, он слышит, что ничего плохого в его недостатках (жадности, эгоизме, безответственности) нет, он просто другой. А то, что это не нравится окружающим, – это их проблемы. Какое тебе дело до этого, ты себя люби. Понятно, что такая психологическая «помощь» деструктивна.
— Как Вам Брест? Вы провели три встречи со школьными психологами, завучами начальной школы, педагогами и классными руководителями. Какие впечатления от общения с брестскими коллегами? Был ли положительный отклик? Удалось ли достучаться до их умов и сердец? Вам не показалось, что у нас очень закрытая педагогическая аудитория по сравнению с российской?
— Дело не в закрытости. Я увидела, что белорусская общественная элита еще проходит те стадии, которые в Российской Федерации уже прошли. В белорусской либеральной среде, а ведь и у вас есть либералы, закон о семейно-бытовом насилии еще актуален и многие чиновники открыто его продвигают. А ведь это страшный западный законопроект, разрушающий семью, связи поколений, связи мужа и жены, родителей и детей. По сути этот закон специально придуман иностранными социальными технологами для разрушения общества. В том числе и для того, чтобы мужчины боялись жениться, следовательно, и для ухудшения демографии. Но российская общественность это все уже прошла и выработала иммунитет, а у вас это немножко все запаздывает. Так же как Россия в целом опаздывает по сравнению с Западом, и это большое счастье, честно говоря. Лучше бы мы опоздали навсегда. Я много лет пристально слежу за политикой в области детско-родительских отношений, образования и здравоохранения. И приходится констатировать, что за все эти годы ничего доброго и конструктивного к нам с Запада не пришло. Все технологии, предлагавшиеся западными фондами, для российской семьи оказались на редкость вредоносными. Но в Беларуси данный материал еще не до конца отработан.
– В выступлении Вы говорили о важности сохранения дворовых компаний, о том, как важно для нормального развития ребенка с раннего возраста выходить играть во двор и социализироваться в естественной дворовой среде. Делились, как здорово Вы в детстве с четырех лет играли во дворе с друзьями, без особого надзора родителей. Мы недавно были в Минске и зашли во дворы – один, другой, третий. Во всех дворах, по крайней мере, в центре города, висят устрашающие таблички: «Если вы видите ребенка до 7 лет, гуляющего без сопровождения родителей, звоните 102».
— Да-да, мы в РФ это уже проходили. Нам пытались внушить, что гуляющий во дворе ребенок – это сверхопасная ситуация.
— Смешно, что бюрократический алгоритм уравнивает всех детей от нуля до семи. Ведь одно дело двухлетний малыш, которого действительно странно было бы выпустить во двор, и совсем другое – четырехлетний, тем более пяти-шестилетний ребенок. При том что в центре Минска прекрасные закрытые зеленые дворы. В любом случае «в самостоятельное плавание» ребенка обычно отпускают постепенно. Сначала бабушка или мама уходят домой на пять минут выключить суп, потом с балкона или из окна выглядывают, присматривая за чадом. Все происходит очень гибко. А чиновничество навязывает семьям искусственные абсурдные возрастные границы и «кондовые» правила воспитания. При том, что в школу детей принимают иногда и в пять лет, а играть самостоятельно в песочнице – выходит, только с семи?
– Здесь торчат уши еще одной западной концепции: будто ребенок – собственность государства. А значит, государству виднее. Многие русские женщины, которых я встречала в Западной Европе и в Скандинавии, рассказывали, как их приветствовали и привечали, когда они приезжали в Европу с целью выйти замуж. Потому что они родят детей, которых местные женщины уже рожать не спешат. Как только наши соотечественницы выходят замуж и рожают, отношение меняется. Они оказываются всем должны. И как бы они ни пытались строить свои отношения с европейскими надзирателями, дескать, я – мать и сама решаю, им отвечают: «Тебе не нравится? До свидания. Уезжайте к себе на Родину, а дети принадлежат государству. Ты их родила на шведской или на датской земле – они наши теперь. До свидания, только они останутся здесь». И многие женщины, которые по дурости по интернету познакомились с датчанами и шведами и вышли замуж, теперь вообще не знают, что делать. Уехать-то можно, никто не держит. Только придется оставить детей.
Беседовала Юлия ЛОГАШЁВА
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.