Что означает праздник Преображения Господня
19 августа, в день праздника Преображения Господня, Церковь вспоминает, как Христос впервые явил перед тремя учениками Свою Божественную суть: «И просияло лице Его, как солнце, одежды же Его сделались белыми, как свет». Увидев Преображение Иисуса, ученики Христа получили знак, знамение, о том, что Иисус есть Сын Божий. Иконы и картины, посвященные Преображению, передают именно этот момент: Иисус в ореоле сияния, которое называют «фаворским светом», так как полагают, что Преображение произошло на горе Фавор.

«Преображение Господне». Тициан. 1560 г.
Почему праздник называют Яблочным Спасом
Историки считают, что само событие Преображения Господня, описанное в Евангелии, происходило не в августе, а в феврале по нашему календарю. Но Церковь в Армении и в Каппадокии (сейчас территория Турции) учредила праздновать Преображение именно в августе, чтобы сменить языческое празднество, посвященное богине любви и плодородия. И праздник прижился. В Греции он вытеснил гулянья в честь Вакха, тоже совпадающие с созреванием урожая винограда. В России, заимствовавшей праздник из Греции, виноград заменили на более привычные яблоки. Отсюда народное название праздника в честь Спасителя — Яблочный спас. Так Евангельское событие Преображения Иисуса оказалось совмещенным с благодарственным молебном, который читался в честь дарования Богом нам «плодов земных».
Уникальный обычай в старинной церкви
На Яблочный Спас отмечает свой престольный праздник церковь в д. Теребунь Брестского района. Здесь сохранилась уникальная традиция освящения даров садов. Накануне прихожане находят на деревьях ветки с несколькими разветвлениями и на каждый сук нанизывают яблоки и груши, а то и виноград. С этими «ветками» они приходят на праздничную литургию. Во время водосвятного молебна, когда священник окропляет святой водой плоды, прихожане стараются поднять свою ветку как можно выше, чтобы собрать побольше святой воды на принесенные на «рогулинах» фрукты. И храм превращается в сказочный сад!

Фото с сайта sb.by
История церкви
Деревня Теребунь, расположенная на правом берегу Лесная, неподалеку от ее впадения в Западный Буг, известна с XIV века. В 1536 году королевским указом Теребунь была передана во владение беженцу из Московского княжества Ивану Шуйскому-Губке. По мнению известного брестского краеведа Анатолия Гладыщука, в побеге сыграла свою роль любовная история.
Княжеский род Шуйских вел свой род от самого Рюрика, вначале XVI века это была одна из самых могущественных «фамилий» в Москве. В 1526 году «государь всея Руси» Василий III женился во второй раз, на литвинке Елене Глинской, дочери Василия Глинского, в свое время бывшего старостой берестейским, не исключено что и сама Елена родилась в Берестье. Наша землячка родила московскому владыке двух сыновей, в том числе и Иоанна, вошедшего в историю как Иван Грозный. Но в 1533 году Василий III умер, оставив опекунами малолетнего сына жену и «совет» из семи знатных бояр, в которую включил и главу рода Василия Шуйского. Правда, Елена быстро сбросила «семибоярщину» и начала фактически править сама, вплоть до своего отравления московской боярской оппозиции.
А причем здесь любовь и Теребунь? По одной из версий, в свите Елены Глинской была красавица Марина Боговитинова, отпрыск одного из богатейших на то время родов на Берестейщине и Подляшье. И племянник Василия Шуйского, Иван Губка влюбился в прелестницу. Но вскоре после того, как Елена Глинская взяла власть в свои руки, начались гонения на Шуйских, и Иван решил бежать на родину любимой. Но это лишь одна из версий.
Как бы то ни было, Иван Шуйский-Губка обосновался в Теребуни, после него имением владел второй муж Марины Шуйской Гноевский, а затем последовательно сыновья Марины Мануил и Иван.
Последний и построил в 1609 году Спасо-Преображенскую церковь и родовой замок. Причем местные жители из поколения в поколение передают легенду о том, что храм был построен из кирпича дворца одно из Радзивиллов, который проигрался в карты Шуйскому. Настоятель церкви отец Александр Кречко подтвердил существование легенды: «Говорят и о том, что прихожане приносили камни за пазухой, по нескольку штук за раз».

Не сомневается настоятель и в том, что между церковью и дворцом существовал подземный ход. Вообще, легенды о подземных ходах, в большинстве своем не подтвержденные, бытуют во всей Беларуси: это и «ходы» между Несвижем и Миром, между Коссово и Ружанами… Но о. Александр в существовании хода не сомневается: «При ремонте церкви в конце 1990-х годов был обнаружен вход в какой-то подземный переход. Дуло оттуда неимоверно, тяга была сумасшедшая. Пришлось это «отверстие» замуровать». Кстати, археологических исследований возле церкви никогда не производилось. И о том, какой длинных он был (некоторые источники говорят о полутора километрах) и куда вел не так далеко есть остатки земляных укреплений замка XVII века остается только догадываться.
Еще одна не до конца разгаданная тайна церкви – лаги пола были при строительстве положены непосредственно на землю, что является уникальным для практики строительства православных храмов на Беларуси. О. Александр уверен, что в земле находятся захоронения, подтверждением служит и чугунная плита с гербом Шуйских (вероятно самого «фундатора» Ивана) «встроенная» в пол святыни. Однако такая практика существовала в Москве, при захоронении московских князей, царей и их ближайших родственников. А Шуйские князья были «рюриковичами», было у них в свое время и удельное княжество Шуй. Более того, некоторое время (1606-1610 года) русским царем был во время Смутного времени Василий Шуйский, пусть и дальний, но родственник владельца Теребуни. После низложения он был передан польским властям, и дорога почетного пленника наверняка проходила из Москвы в Варшаву через Берестье (этим же путем в 1635 году проследовал прах бывшего монарха в Москву). Не хотел ли Иван Шуйский, завещая похоронить себя в основанной им церкви и установке надгробной плиты подчеркнуть свои «царские» притязания?

Фото с сайта sb.by
Как бы то ни было, но изящный с эстетической стороны, намоленый веками храм стоит и сегодня. Изначально он был православным, затем был униатским, с середины XIX века вновь и поныне православным. И ни разу за свои без малого 415 лет в нем не прекращалась служба. Среди его настоятелей было много достойных священников. Например, о. Сергей Страхович (с 1906 года), который был первым, который поставил вопрос о должном чествовании памяти преподобномученника Афанасия в городе Бресте. В храме и поныне хранятся древние реликвии, среди которых икона «Покров Богородицы» (1751 год), которые прихожане почитают как чудодейственную, икона «Виленские мученики» (XIX век) и другие. Сама же церковь включена в список историко-культурных ценностей Беларуси.
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.