Отвычная свобода Эриха словно вышвыривала. Даже одежда, его довоенная, оказалась не по плечу, пришлось отдать за поношенную любимый аккордеон. Знакомый музыкант сам затронул: «У тебя инструмент цел?..»
Пришли представители Красного Креста с целой простыней фамилий: может, кого вспомнит по лагерю? Недели три приносили новые списки, Эрих старательно вычитывал.
Душа была не на месте. В плену согревала мечта, а здесь вдруг обволокла пустота — без работы, без дома, куда хотелось бы возвращаться. Но надо было жить…
Жизнь часто сама дает выход из положения, надо только перетерпеть.
В Хилдене оставалась одноклассница, которая, Эрих знал, неровно к нему дышала. Но столько лет прошло — военная школа, фронт, плен… Встретил ее — что-то встрепенулось.
И вот Эрих встретил Эрику, которую не видел с юности. Посидели, вспомнили школу, поговорили о настоящем. Девушка знала, как обстоит у Зобираев, и предложила сама: перебирайся! Добрая, славная — глупо было отталкивать счастье. Будущие тесть с тещей приняли хорошо, а невеста выкармливала чуть не с ложечки, выводила из долгого недоедания. Жидкие кашки, мясного не давала, хлеб, картошку — мелкими порциями.
Летом сыграли свадьбу.
Встать на ноги помогли однокашники, что вернулись раньше и нашли себя в новой жизни. Были директор банка, шеф строительной компании… Эрих пошел учиться на автомеханика.
Немецкие авто скоро станут национальной гордостью. На них ставил еще Гитлер, продвигавший программу «народного автомобиля» — отложенная на время войны, идея реализовалась «Фольксвагеном» по окончании. А Эрих связал судьбу с Auto Union, будущим «Ауди». Нашел колею и стал строить жизнь, вот только отношения с отцом так и не наладились.
Однажды, когда учился и жил у Эрики, старший брат затащил на день рождения. А отец — натуру в карман не спрячешь — выпив, начал бахвалиться: «Пять сыновей, и ни один не стал таким мастером, как я!» Эрих сказал: посмотрим.
Через год он получил специальность мастера-автомеханика. Начальник, видя способности, посоветовал: пока страна приходит в себя, тебе нужна практика за рубежом, откроешь для себя мир. И Эрих поехал: Голландия, Бельгия, Англия, Ирландия, Франция, страны Африки, Индия, Пакистан, Таиланд, Китай, четыре года в США… В разгар этих странствий в 1959 году пришла весть о смерти отца. На похороны Эрих не поехал. Позвонил приятелю, занимавшемуся в Хилдене цветами, заказал венок, но переступить обиду не смог.
Последние счеты с войной свел на встрече курсантов в Юлихе. Они так договорились: как ни сложится война, встретиться 5 мая. И вот созвонились-списались и, кто выжил, встретились.
На Гитлера уже смотрели иначе. В советском рабочем плену, который многие прошли, регулярно крутили фильмы о гестапо, концлагерях, расстрелах в гетто. Многого фронтовики не знали и только теперь задумались, что пришли в чужую страну, а противники ее защищали. Что война — дело гадкое, принуждающее стрелять в таких же, как сам, у кого тоже родители, братья, сестры…
«Нам говорили: Германия маленькая, а в России много земли: возьмем — и будет наше», — поделился Эрих Зобирай.
Сколько бед на земле от этого «на хапок» — хоть тогда, хоть сейчас: возьмем — и будет наше.
Когда-то в детстве, получая от отца тумаки, Эрих поклялся себе, что своих детей пальцем не тронет. Отношения с сыном и дочерью у него сложились прекрасные. Говорил: я не только отец, я твой друг. Сын — байкер в мотоциклетном клубе, гоняли с юных лет. Когда собирались на озера, Эрих брал бус с прицепом, загружал вещи и катил вперед всех. Ребята приезжали налегке, а Зобирай уже кашеварил. Когда байкеры выросли, продолжали называть Эриха папой.
Жизнь — штука непростая: после долгого супружества Эрих развелся. Был потом еще один опыт брака — на седую голову интернационального. Как белорусские друзья ни отговаривали, бес влез в ребро. Если были у него какие грехи на войне, то Нина, назовем ее так, отыграла всё сторицей. Через полгода назвала немецко-фашистской свиньей и ободрала как липку.
К тому времени Зобирай ездил по линии Красного Креста. С 1989 года, когда представитель организации позвонил с предложением: «Господин Зобирай, вы были в плену, говорите по-русски. Мы готовим гуманитарную помощь, можете ли вы нам помочь?»
Непоседа по жизни, Эрих сразу согласился. Отправился в Брест организовать ночлег, растаможку, и пошли из Германии транспорты с одеждой, продуктами, лекарствами. Зобирай воспользовался случаем побывать в Клину, все искал Белого Ангела — спасшую его девушку-врача, но следы затерялись.
Как-то сопровождение груза пришлось на День Победы. Эрих отправился в Брестскую крепость. Стоявший близко человек в ветеранской форме обернулся на немецкую речь.
— Воевал? — предположил по близкому возрасту.
— Яа.
— Пойдем выпьем!
Это было не вино Победы — вино примирения.
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.