За основу предписали взять «чертежи постройки 1939 года»: прежний обелиск стоял в парке примерно на том же месте. Поход Красной армии, завершившийся совместным шествием подразделений Семена Кривошеина и Гейнца Гудериана, не был бескровным, и в братской могиле на входе в парк покоились тела 48 красноармейцев.
Если быть доскональным, прежний обелиск был водружен годом позже, чем указано в протоколе. Его открыли в годовщину освободительного похода – 17 сентября 1940 года. Как свидетельствует газета того времени, памятник высотой семь с половиной метров имел форму пирамидального обелиска с пятиконечной звездой из красного мрамора наверху и красной мраморной доской с именами похороненных. Установкой памятника руководил инженер Чиж, скульптурные работы выполнил учитель 12-й школы Зайденцвейг.
Во время немецкой оккупации парк сделали местом захоронения солдат и офицеров вермахта, а памятник, надо полагать, демонтировали.
Из решения от 5 июня 1945 года: «Поручить архитектурно-планировочному управлению города чертежи памятника архитектурно дооформить и представить на утверждение.
Просить начальника КЭЧ Бреста выделить специалиста-бетонщика в распоряжение отдела благоустройства. Отпустить необходимые стройматериалы – досок, 7 тонн цемента, 1 тонну арматурного железа.
Облстройтресту выделить специалиста-бетонщика.
Обязать главного инженера Козлова, инженера МПВО Однолеткова руководить постройкой памятника.
Штабу МПВО выделить трех бойцов для охраны военнопленных немцев, привлекаемых для строительства памятника.
…Строительство памятника закончить к годовщине освобождения города – 28 июля 1945 года».
Скоро сказка сказывается… 28 августа только утвердили смету – 45 000 руб. за счет неиспользованных средств по отделу благоустройства. А спустя почти год, в апреле 1946-го, начальника горжилуправления т. Даниловича обязали к празднику Первомая «окончить строительство памятника погибшим воинам Красной Армии и установить мемориальную доску».
Владимир Николаевич Губенко в карандаше изобразил митинг, каким он ему запомнился, на открытии обелиска.
Среди захороненных здесь фронтовиков десять Героев Советского Союза. Через два десятка лет журналист-краевед, бывший артиллерийский разведчик Аркадий Бляхер изучил их судьбы.
Командир батальона Абрам Тарнопольский погиб 27 июля 1944 года в районе польской станции Малашевичи. Обаятельный человек, в свободные минуты играл на гитаре, его очень любили однополчане. Брест был освобожден на следующий день, и Тарнопольского похоронили на родной земле. Его однополчанин, тоже комбат майор Виктор Малясов, вместе получили Золотые Звезды за форсирование Днепра, погиб в Польше.
Василий Александров – командир орудия в части, участник освобождения Бреста, погиб под деревней Страдечи. Командир полка подполковник Сергей Бамбуров, получил звание Героя в 1938 году на озере Хасан, погиб в Польше. Майор Павел Матвеев – военный летчик, погиб в 1945-м в Германии при испытании нового самолета. Семен Мирвода – полковник, командир танковой бригады, погиб в 1945-м под Варшавой. Капитан Георгий Скрипников, чьим именем названа улица в Бресте, – участник освобождения города, командир батальона. Его 160-я дивизия обходила Брест со стороны Тересполя, и Скрипников погиб на польской территории в боях за Брест. Сержант Михаил Стяжкин, командир орудия, погиб в 1945-м в Польше. Полковник Александр Уласовец, замкомандира десантной бригады, уроженец Минской области, погиб в западной Польше в 1945-м.
Генерал-майор танковых войск Михаил Гончаров, заместитель командующего гвардейской танковой армией, в феврале 1945-го за боевые отличия в Варшавско-Познанской наступательной операции был представлен к присвоению звания Герой Советского Союза, но получил орден Кутузова 1-й степени. 1 марта на переправе в Западной Померании был тяжело ранен и через неделю скончался.
Всего в братской могиле покоятся более 70 фронтовых героев, не связанных одним соединением или, скажем, фактом участия в освобождении Бреста. Их свезли в Брест из разных мест, организовав последнюю, посмертную награду – быть похороненным на советской земле.
Здесь же похоронили танкиста Шоту Гогоришвили, умершего от ран в брестском госпитале. Однополчане поставили на его могиле самоходку.
Военный летчик гвардии капитан Валентин Ситнов, заместитель командира эскадрильи бомбардировочного полка. В его послужном списке более 200 боевых вылетов, шесть раз подбит, дважды машина горела в воздухе, трижды сажал самолет раненым. В июне 1943 года ночной бомбардировщик Ситнова подожгла зенитка. Члены экипажа выбросились с парашютами. Пробираясь к фронту, на десятый день капитан попал в плен. Перед пленением он успел выбросить документы, а Золотую Звезду сумел спрятать. Находясь в лагерях смерти – Освенциме и Бухенвальде, он ее сохранил, держа за щекой. Трижды пытался бежать, был одним из организаторов вооруженного восстания в Бухенвальде.
Уникальная судьба Валентина Ситнова тронула даже смершевцев, и, несмотря на принятое отношение к пленным, капитана после проверки восстановили в звании и должности с возвращением всех наград.
Бляхер написал в Главное управление кадров Министерства обороны, и по его просьбе на военкомат прислали личное дело. Списался с родными, и жена Ситнова прислала полученные с фронта письма. В каждом из них капитан переписывал стихотворение Симонова «Жди меня» – на протяжении двух лет, пока не пропал под Сталино (Донецком) летом 1943-го. Но и это не все: выброшенные перед пленением документы подобрала местная жительница и после освобождения Сталино переслала по адресу родным Ситнова в Горьковскую область – так те узнали обстоятельства его исчезновения.
В немецких концлагерях Ситнов провел без малого два года, а после освобождения вернулся в свою авиачасть. После войны полк дислоцировался в Польше. В декабре 1945 года капитан погиб – не в небе, был убит выстрелом из-за угла. Останки доставили в Брест и здесь захоронили.
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.