В Российском государственном военном архиве в Москве в двух больших фондах соседствуют документы ГУЛага и ГУПВИ – Главного управления по делам военнопленных и интернированных. В том и другом скрыты страницы истории Бреста.
17 июля 1944 года по главным проспектам Москвы под конвоем провели гигантскую колонну немецких военнопленных – 57 600 офицеров и солдат, захваченных в основном на территории Беларуси. Впереди двигались генералы, а позади колонны шли несколько поливальных машин, символически омывая асфальт столицы. Тщательно продуманный «парад побежденных» носил кодовое название «Большой вальс».
По завершении марша немцев вернули в лагеря, каких оборудовали в стране много: в итоговых списках значилось почти 3,5 миллиона военнопленных. Заключение вчерашних врагов в места не столь отдаленные несло экономический эффект – через трудоиспользование.
Положение о военнопленных, принятое Совнаркомом СССР 1 июля 1941 года, обрело актуальность во второй половине войны. Документ регламентировал условия содержания взятых в плен, их обязанности, права, взаимодействие с администрацией лагеря. Определялись условия использования труда, время работы, оплата и т. д. Положение гарантировало военнопленным жизнь и безопасность, медицинскую помощь, устанавливало нормы питания и условия содержания в лагерях.
После Белорусской наступательной операции нужда в местах стационарного содержания сильно возросла. На 1 ноября 1944 года в СССР действовало 85 лагерей военнопленных различного типа. Ускоренно велось расширение сети тыловых лагерей.
В конце 1944 года на территории Беларуси, Польши и Латвии предусматривалось организовать 16 лагерей общей численностью 70 тысяч человек. Всего на территории СССР к концу года тыловые лагеря могли принять более 900 тысяч человек.
Основной целью было привлечь их к восстановлению разрушенного войной хозяйства.
В Бресте вопроса с размещением лагеря не возникло. После освобождения города в 1944 году в дома бывшей еврейской колонии в 1-м Минском переулке, где в период оккупации содержались советские военнопленные («кригсгефангененлягер»), практически сразу вселили новых обитателей – немцев. Знай они в начале войны, что оборудуют лагерь в том числе для себя – отнеслись бы к организации бытовых моментов с куда большей тщательностью.
По большому счету, все лагеря немецких военнопленных походили один на другой. Они представляли собой территорию, обнесенную колючей проволокой высотой 2,5 метра. С внутренней и внешней сторон имелись запретные зоны от 3 до 5 метров. На территории предусматривались корпуса для проживания, пищеблок, баня, штаб, медучреждения, склады. Спальные помещения оборудовали нарами вагонного типа, казарменным инвентарем, водоснабжением и освещением. Продовольствие и материально-техническое обеспечение шло по линии снабжения войск НКВД.
Распорядок дня в лагере: подъем – 7.00, утренний туалет – 7.00–7.25, построение – 7.25 – 8.00, завтрак – 8.00 – 9.00, рабочее время – 9.40 – 14.00, обед – 14.00 – 15.00, рабочее время – 15.00 – 19.40, ужин – 19.40 – 20.40, отдых и культурные мероприятия – 20.40–22.30, сон – с 23.00.
В разбросанном по стране архипелаге брестский лагерь получил № 284. Он занимал территорию до ул. Пивоварной, оттуда выселили часть жильцов. Как и другие аналогичные лагеря, 284-й заполнялся контингентом из числа немецких солдат и офицеров, поступавших из фронтовых приемно-пересыльных лагерей военнопленных либо из других таких стационарных лагерей.
По состоянию на 22 июня 1949 года штат 1-го лаготделения лагеря № 284 с лимитом наполнения 1500 человек состоял из руководства, канцелярии, политчасти, учетной группы, охраны, амбулатории и лазарета. Всего по лаготделению штатным расписанием предусматривалось 35 человек личного состава.
За положение дел – выполнение трудового плана, дисциплину, сохранность контингента – нес полную ответственность начальник лагеря. У него были заместители по общим вопросам, режиму и охране, оперативной работе, политчасти, снабжению.
Лагерь в 1-м Минском переулке был в городе основным, но не единственным. Содержали немцев и у Кобринского моста в таких же, как в колонии Варбурга, трех домах на нынешней Машерова (тогда ул. Московская, 102, 102а, 104, 104а, 110, 110а – примерно на месте первой высотной «книги»). Еще одно отделение размещалось на углу Карбышева и Орджоникидзе – в просторном кирпичном доме царской постройки (стоит и сейчас, третий этаж достроен в нем позже). Немцев водили отсюда таскать грузы на расположенную неподалеку перевалочную базу. Стоящее рядом здание поменьше, будущий комитет комсомола железной дороги, тоже относилось к лагерю. По свидетельству очевидцев, обнесенная проволокой территория была ухожена, с цветниками. Проходившие мимо могли наблюдать, как после работы немцы сидели на скамеечках, прохаживались. В отличие от 1-го Минского переулка, здесь они находились на виду у горожан, которые могли наблюдать их, как в зоопарке. Но первый интерес скоро прошел, к пленным немцам привыкли, те стали обыденным явлением в интерьере города. Лагерь на Орджоникидзе не имел вышек, только у входных ворот с Карбышева стоял караульный. Бежать было некуда.
Василий САРЫЧЕВ
(Продолжение следует)
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.