У ученика пятой школы Толика Турского родители получили по карточкам треску, и мать послала его на рынок. Уныло простоял там с этими двумя рыбинами. Его увидел приятель Веня Млынчик:
– Кто ж так продает?
Взял рыбину за голову и, пошевеливая, принялся громко расхваливать:
– Свежайшая, вкусная…
С руками оторвали.
Чего здесь только не продавали. Вместо дефицитного мыла подсовывали стограммовые тротиловые шашки. Те были горчичного цвета, да еще сверху обмазать мылом… Тол был дешевый, хватало заброшенных немецких складов. Бикфордов шнур, взрыватели – полный арсенал.
Мальчишки 5-й школы хулиганили: со двора школы запускали с земли ракеты прямо на рынок, там поднималась паника…
Вдоль институтского забора на Мицкевича – каменной ограды в рост человека – перед забором сидели раненые. Грелись или прятались от солнца в тени, пока кто-то из приятелей выходил на рынок.
Через дорогу у другого забора, деревянного, огораживавшего школу на Куйбышева, сидели шулеры всех родов. Зазывали сыграть кто в трилистик, кто в наперсток, кто в рулетку. Изобретали кто во что горазд. На стене бывшего рыбного магазина у башни кто-то вывесил наклонный щит со штырями, к которым были привязаны игрушки. За билетик предлагалось бросать кольца. Набросишь на штырь, забираешь игрушку. Или еще проще – игра в карандаши: из круглой коробки нужно было, как в спички, вытащить заточенный карандаш.
Чемоданная рулетка – такое походное казино. Откинул крышку – и готово. Делавшие ставку клали купюру на номер. Один счастливчик забирал выигрышную сумму, остальное уходило в сумку рулетчику. Тот забалтывал народ прибаутками: «Една карта выгрыва, друга пшедгрыва», «Нема глику без ризыку», «У кого нема меди, нех дома седзи!».
Здесь хоть выигрыш отдавали, в отличие от карт или трилистика. Покажут тебе три карты, одна из них дама – и давай перекладывать. Задачей стояло даму угадать. На подыгрыше были свои люди, которые завлекали прохожих, ловили на азарт. Попавшимся на удочку давали разок выиграть, а потом увеличивали ставку и все забирали. Чисто ловкость рук. Как и с шариком, который накрывали наперстком. А если облапошенный пробовал качать права, за спиной вырастали дюжие ребята…
Слова рэкет в Бресте еще не слышали, были грабеж и бандитизм. Ранним утром 1945 года Володя Губенко шел в школу и на углу Мицкевича и Куйбышева остановился как вкопанный. Напротив входа в школу лежал труп нагой женщины. Ее узнали: это была нищенка. Когда в лохмотьях просила подаяния, казалась старухой, а оказалась молодой. Кто ее убил, за что – не знали. Жившие рядом рассказывали, что слышали, как кричала, но боялись выйти.
А еще рынок был раем для карманников. Одноклассник-переросток в шинели приловчился поутру собирать урожай – в развалинах на углу Мицкевича и Куйбышева (сегодня ул. Куйбышева, 14) валялись выброшенные ворами документы. В паспорте адрес – ловкий парнишка эти документы разносил, получая за них благодарность. Денежка была кстати: уже был взрослый парень, ходил на взрослые танцы. Окончив шесть классов, он уехал в Калинковичи в автомобильное военное училище, потом работал в Бресте в ДОСААФе.
При всех издержках рынок был Бресту необходим. Власть не упускала его из виду и регулировала правила.
10 апреля 1945 года горисполком решил «перенести торговлю с возов и «толчок» (продажа с рук) с малого рынка на ул. Мицкевича на большой рынок на ул. Московской, предварительно достроив столы для торговли, и отремонтировать имеющиеся там ларьки. Произвести разбивку мест, установить указатели для стоянки возов и т. д.».
22 июня был установлен размер разового сбора:
- при продаже с автомашин и с воза – 30 руб.
- с рук, с земли, с лотков, корзин, ручных тележек, столов и т.п. – 10 руб.
- крупного скота с каждой головы – 50 руб.
- мелкого – 25 руб.
- за занятие кустарными или ремесленными промыслами – 10 руб.
- за разовый развес на десятичных весах, за каждый вес – 3 руб., на столовых весах – 1 руб.
- за разруб и развес мяса за каждый кг – 1 руб.
- за разовое пользование халатом – 5 руб.
Виновные в нарушении правил торговли на рынках и лица, уклоняющиеся от установленной платы, подвергались штрафу до 10 рублей.
Горисполком также озаботился вопросом благоустройства рынков, обязав зав горторготдела тов. Русаеву и директора рынков тов. Куровского поставить на малом рынке для торговцев продуктами не менее 300 погонных метров столов, в т.ч. не менее 100 метров крытых, и на большом рынке – 150 погонных метров, а также отремонтировать имеющиеся.
Но дело не двигалось, и 30 октября торготделу поставили задачу в кратчайший срок подобрать другую кандидатуру на должность директора рынков и добиться коренного улучшения работы.
Торговлю с рук промышленными товарами и вещами было решено от общего рынка отделить. Для этих целей отвели площадку по соседству – на пепелище сгоревшего в июле 1944 года квартала – и огородили глухим забором.
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.