Мероприятие организовано совместно Институтом истории Национальной академии наук и областным краеведческим музеем. Приурочен форум к 40-летию археологического музея «Берестье». В нем принимали участие ученые, сотрудники музеев из Беларуси, России, Украины.
С приветственным словом к участникам обратились начальник управления культуры облисполкома Сергей Панасюк, директор Института истории НАН Беларуси Вадим Лакиза, руководитель областного краеведческого музея Алексей Митюков. О том, что предшествовало созданию уникального в своем роде историко-археологического музея «Берестье» и его экспозиции, рассказал заведующий музеем Роман Сыч.
В ходе пленарного заседания в среду произошло еще одно значимое событие. Директор Института истории Вадим Лакиза преподнес в дар областному краеведческому 34 артефакта, найденных в разное время в ходе раскопок нашего города. Это, в основном, предметы быта, которыми пользовались жители древнего Берестья. Теперь они пополнят экспозицию краеведческого музея и его филиала – музея «Берестье».
В четверг и пятницу конференция работала в нескольких секциях. Основная их тематика – деревянное зодчество как основа для исследований различных пластов культуры древних городов. Некоторые участники поделились с нами фрагментами своих выступлений.
«На протяжении нескольких лет плотно занимаюсь изучением археологической древесины на территории крепости. Это, в основном, период с начала XVII до середины XIX века. Многие пласты того времени неплохо сохранились и дают немало ценной информации, – рассказал кандидат исторических наук, доцент кафедры БрГУ имени А.С. Пушкина Александр Башков. – Так, к примеру, удалось обнаружить остатки двух деревянных мостов через Мухавец и Западный Буг, которые находились на территории города. И мы будем продолжать эту работу, поскольку она очень ценна для понимания того, как выглядело и как развивалось наше Берестье до момента начала строительства крепости. Надо признать, что находки деревянных артефактов, тем более столь отдаленных периодов, чрезвычайно редки. Но там, где они находятся, открывают настоящее окно в ту или иную историческую эпоху. И этим, конечно же, нужно пользоваться», – считает ученый.
А вот мнение еще одного нашего земляка, археолога по призванию, Виктора Кораблева, который в далеком 1972-м (ровно полвека назад) 15-летним юношей участвовал вместе со своими сверстниками в раскопках древнего Берестья:
«Раскопки на территории Волынского укрепления Брестской крепости на месте городища древнего Берестья к тому времени велись уже не один летний сезон, – вспоминает Виктор Вениаминович. – Рабочих набирали в основном из школьников. Я тогда жил на улице Героев Обороны Брестской Крепости около Северных ворот, и мой сосед Володя Чибаков, уже бывавший на раскопках, предложил поработать с ним в паре. Рабочая команда собиралась у Холмских ворот крепости к 9 утра. Там ее встречал и провожал к месту раскопа через мост, охраняемый часовым, профессор Петр Лысенко или кто-то из его помощников. Каждый раз, когда мы приходили, раскоп был заполнен водой. Пока переодевались в рабочую одежду и получали инструмент, два насоса откачивали воду. В раскоп спускались по сбитому из досок трапу. Его я и запечатлел на одном из фотоснимков. Над уже раскопанным участком было возведено временное укрытие, форму которого впоследствии повторил существующий в настоящее время свод действующего музея. Тогда конструкция укрытия представляла собой большой сарай, в котором опорами для кровли служили деревянные столбы, вертикально установленные на специально вырезанные из досок основания, и поперечные деревянные балки большого сечения, располагавшиеся от одного края раскопа до другого. Эта конструкция также видна на моих снимках. Задача землекопов заключалась в том, чтобы в назначенном квадрате размером 2 на 2 метра снять два слоя грунта на глубину штыка лопаты, тщательно его перетереть в поисках артефактов и вынести из раскопа. Львиная доля рабочего времени уходила на описание находок. Существовала и гибкая система поощрений. Если артефакт представлял достаточный интерес, то Петр Федорович личным распоряжением увеличивал дневной гонорар на расценку нормы, а то и двух. Заработанные за день 6,90 считались тогда приличной суммой. Чаще всего попадались кости животных, осколки керамики, стеклянных колец и браслетов, пряслица, много было мелких бусинок. При мне на соседнем участке нашли полуось от телеги. Помню, Лысенко потом говорил, что такая находка чуть ли не вторая в Европе.
Работа была грязная, пыльная. В 1970-е на Волынском укреплении крепости вдоль Мухавца висели таблички с надписью «Купание, ловля рыбы, фотографирование запрещены!» Не скрою, даже сейчас, спустя пятьдесят лет, с улыбкой вспоминаются наши чувства удовлетворения и абсолютной безнаказанности, когда милиционер с другого берега призывал вылезти из воды и предстать перед его грозными очами, дабы свершить немедленное правосудие над ослушниками режима запрета на купание…»
Виктору Кораблеву удалось тогда, имея полупрофессиональный фотоаппарат (неслыханная роскошь по тем временам), запечатлеть на пленку уникальные кадры того, как проводились раскопки. Многие из этих снимков были подарены им краеведческому музею и музею «Берестье», стали основой для экспозиции.
«Мне самому, чтобы пронести на место раскопок фотоаппарат, пришлось спрятать его в сверток с рабочей одеждой, – вспоминает Виктор Вениаминович. – Да и сами снимки делал так, чтобы никто особо этого не заметил. И Петра Федоровича я также сфотографировал незаметно. Сам Лысенко в тот момент рассматривал результаты работы и стоял прямо у края раскопа. Вот такими, почти «шпионскими» методами и были сделаны все эти кадры, ставшие сегодня иллюстрацией той археологической истории».
Наш земляк, долгое время проработавший в системе связи, поведал о том, как находили чудом сохранившиеся предметы, как бережно их переносили в специальное место, сортировали, готовили к консервации. И сегодня может с гордостью рассказывать внукам, друзьям и их семьям о том, как это было.
АЛЕКСЕЙ ВЕЧЕР
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.