Возрастной, или структурный, гороскоп придумал Григорий Кваша в 1988 году. Через три года автор стал модным на просторах СССР. Потом вместе с крахом Союза и Кваша отошел в тень. Оказалось, на время. Его учение о структурном гороскопе снова завоевывает гламурные и почти научные журналы. Совсем недавно российский журнал «Наука и религия» опубликовал рассказ Григория Кваши о его методике. В силу того, что брестскому читателю этот журнал ныне практически недоступен, предлагаем выдержки из работы астролога. А вдруг на волне моды на продление жизни и омоложение эта теория покажется кому-то не лишенной смысла.
В последние годы нам всем настойчиво предлагаются две идеи: омоложение и продление жизни. Обе беспроигрышны, но обе из области чистой коммерции и главное – махровой лженауки. Необходимо точно знать, что по этому поводу говорит возрастная психология, а точнее, теория о возрастах, разработанная в рамках структурного гороскопа.
Итак, человек за жизнь проживает двенадцать возрастов, все они расположены в глубоко продуманном, не случайном порядке и несут жестко определенную смысловую нагрузку. Первые четыре возраста – мы называем этот период детством – проходят от рождения до 12 лет. О продлении жизни в такие годы как-то никто не заикается. Наоборот, всем родителям хочется, чтоб ребенок поскорее повзрослел.
Удлинять пятый возраст (12-17) бессмысленно по той же причине – никому не нужны школьники, сидящие за партой до 25-30 лет, хотя некоторые ученики были бы совсем не против. Продлить шестой возраст (17-24) захотели бы, наверное, многие. Ведь речь идет о прекрасной юности. Но если влезать в подробности программы этого возраста, то выяснится, что продлевать особенно нечего. Формируется через образование определенный тип мышления, принадлежность к некоей группе людей. А в остальном – то же топтание на месте, ведь для того чтобы выбрать свой круг взаимодействия, свою профессиональную сферу, достаточно двух-трех лет.
Седьмой возраст (24-31) часто используется не по назначению, ибо его задачи – это странствовать по миру, искать себя, ошибаться и снова искать, путать следы, уходить от погони. Многие же, под давлением общества и обстоятельств, пытаются двигаться прямолинейно, по сути дела, призывая параметры восьмого возраста, сознательно ускоряют свою жизнь. Тогда как задача стоит не в ускорении или замедлении, а в том, чтоб не форсировать начало мощной карьеры.
Восьмой возраст (30-40) воистину бесценен, и каждый день в нем на вес золота. Его уж точно есть смысл удлинить. Столько дел, столько забот. Становление профессиональное, становление семьи, обретение своего истинного лица, внутреннее новаторство, генерация идей. Но, увы и ах, программа возраста такова, что в нем заложен момент очень быстрого накопления усталости. Не случайно многие ближе к сорокалетию испытывают самоубийственные настроения, переживают глубокий физиологический спад. Удлинив этот возраст, мы приговорим большинство людей к неизбежной и преждевременной смерти.
Сходные проблемы возникнут у человека в девятом возрасте (40-55). В этот период происходит мощный сброс ответственности, облегчение души, интеллекта и рождение некоей «легкости бытия». Параллельно с размывом чувства ответственности появляется способность быстрого и зачастую поверхностного движения вперед. Но при этом физиологические проблемы у человека только нарастают. И в довесок к ним добавляются энергетические трудности. Кроме того, как легко заметить, возраст и так достаточно длинный. Так для чего же удлинять эту мучительную проверку на жизнеспособность? Человек сдает экзамен на преимущество духовности над физиологической ослабленностью. И получается, простите, ерунда: те, кто успешно сдал экзамены, умирают от скуки, а те, кто не сдал, умирают от экзаменационного перенапряжения.
Совсем другое дело десятый возраст (55-70). В идеале – физиологическая стабилизация, оптимизм, радушие и добродушие. Блаженство, награда за былые мучения. И на этот раз уже никаких противопоказаний к продлению возраста. По сути дела, в эти годы без бед и забот можно жить и сто, и двести лет. Одно только обидно: когда до разгадки главных тайн бытия осталось всего два шага (одиннадцатый и двенадцатый) – взять и остановиться… В какой-то момент некоторым становится скучно, начинает рождаться зависть к тем, кто не дает себе скучать, кто не остановился на пути познания. Отупение и заплес
невение ждет замерших на десятой ступени. Что, собственно, и происходит при попытке остановить ход времени в этом возрасте.
Продлевать возраст прощания (70-85) нежелательно по определению. Долгие проводы – лишние слезы. Тем более, период возраста длится все те же 15 лет, и времени для того, чтобы сдать все свои дела преемникам и наследникам, попрощаться со всем миром, со всем, что было дорого, вполне достаточно.
Двенадцатый возраст формально определяется с 85 до 100, но тут уж многое во власти человека, а все – как Бог на душу положит. Программное обеспечение для этого возраста для теории пока не до конца ясно. Несомненно лишь, что это возраст очень энергичного и, может быть, даже яростного движения вперед, и смысл этого движения очень далек от спортивно-соревновательного желания пожить подольше. Надо будет для дела – человек задержится, не надо будет идти дальше – уйдет.
Если тема продления жизни еще только на пороге коммерческого раскручивания, то тема омоложения уже раскручена вовсю. Гремит по всему миру тяжелая артиллерия информационного давления. Всё вокруг кричит и бьет наотмашь: всем омолаживаться! И этот призыв не менее опасен и коварен, чем призыв к вечной жизни. И вновь, как в разговоре об удлинении жизни, никто не говорит о возвращении в детство. Зато полным-полно агитаторов, расписывающих прелести шестого, седьмого или восьмого возрастов (17-40). Пропагандисты шестого возраста призывают к бесконечному, ничем не ограниченному общению. К радостной открытой жизни, нюханью цветочков и любви, любви, любви. Пропагандисты седьмого возраста тоже не дремлют. Они внедряют в общественное сознание любовь к бесконечным скитаниям в виде путешествий и тусовок.
Точно так же привязывают нас всех к стереотипам восьмого возраста (31-40). Особенно этим отмечен был советский период нашей истории, нечто похожее было в Японии и США. Все эти призывы к производственному патриотизму, корпоративной преданности, верности своей профессии… К чему эти размышления? К тому, что человеку непозволительно, а самое главное – чрезвычайно вредно не только возвращаться в молодость, но и пытаться застрять в каком-либо возрасте. Надо идти вперед, чего бы это ни стоило. Выглядеть можно как угодно, но нельзя изменять возрастным правилам и возрастным идеалам. Нельзя за пределами шестого возраста непрерывно щебетать о любви, нехорошо за пределами седьмого возраста без конца шататься по миру, как по миру внешнему, так и по миру идей, нигде не определившись. После 30 лет пора иметь свои мысли, свое лицо, свои собственные и постоянные цели. Скучно после 40 быть всего лишь членом коллектива и не пытаться вырваться вперед, пусть даже путем потери коллективной солидарности.
После 55 лет надо забыть о том, что не входит в круг собственных интересов, и активно растить свой коллектив, свою гвардию, заниматься педагогической, политической, социальной деятельностью.
Мораль данной статьи может показаться банальной – мол, каждому возрасту свое дело. В реальности пройти по всем двенадцати возрастам, каждый раз на сто процентов безошибочно передвигаясь из одного в другой, – невероятно сложно и мало кому удается. Но стремиться к этому стоит.
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.