Женщина не согласна с тем, что ее сделали «крайней»…
С виду не самая резонансная авария случилась 6 июня нынешнего года на перекрестке ул. 17 Сентября и проспекта Машерова. Все водители прекрасно знают, что поворот налево, на проспект, разрешен там с двух полос. Крупногабаритные троллейбусы поворачивают из правой крайней, стараясь взять как можно шире, насколько позволяет контактная сеть. Те же водители, кто едет в левой полосе, стараются не подлезать под общественный транспорт — себе дороже, а перекресток не из самых широких, да еще и изогнутый по своему профилю.
Но днем 6 июня все пошло немного не по плану. Троллейбус «МАЗ» выехал на перекресток одновременно с «Порше Панамера». Шустрый «немец» попробовал проскочить вперед троллейбуса, однако в это время на перекрестке застряли две машины, не успевшие повернуть с проспекта к ЦУМу. Они стояли далеко за стоп-линией и очевидно мешали «Порше». Однако «Панамера» остановилась слишком поздно, чтобы не помешать габаритному троллейбусу. И «МАЗ», поворачивая в целом по привычной траектории, зацепил переднюю часть спорткара.
Вердикт прибывшего инспектора ГАИ был таков: виновата водитель троллейбуса. Это же подтвердили дальнейшие разбирательства. Комментарий Госавтоинспекции был протокольно сух — скупая констатация факта с напоминанием о том, что на перекрестках нужно смотреть в оба, а перед маневрами — убедиться в их безопасности для других участников движения. Чего, собственно, водитель троллейбуса не сделала…
Однако водитель Оксана Новопашина, которая в тот день и была за рулем, вину не признает. И более того — рассказывает о ряде странных, по ее мнению, обстоятельств, которые имели место в тот день.
«До глубины души возмущает тот факт, что, если у тебя много денег, можно всех купить и быть невиноватым, — эмоционально рассуждает женщина. — Пока троллейбус набирал ход, с крайней левой полосы успела проехать легковая машина светлого цвета, объехав препятствие в виде двух машин на перекрестке. Я без остановки начала выполнять маневр, следя, чтоб со встречного поворота не поехала машина направо и параллельно смотрела, как проходят токоприемники. Отклонение от контактной сети у меня было максимальным, плюс в этом месте еще есть обесточенный участок в виде пересечения, ведь троллейбус полностью зависит от контактной сети. Зная, что на левой полосе препятствие для проезда, здравомыслящий водитель не полезет под крупногабаритный многотонный транспорт 12 метров в длину, где я являюсь для него помехой справа, что обязывает уступить дорогу. Входя уже в поворот, я услышала скрежет, тут же остановилась и увидела, что с левого боку возле заднего колеса произошло столкновение с автомобилем «Порше». Для выполнения моего маневра с крайней правой полосы мне абсолютно ничего не мешало, моя полоса была свободна».
Оксана уверена: в вынесении вердикта по этой аварии не обошлось без подключения связей. «С самого начала водитель «Порше» (к слову, машина без регистрационных знаков) ходил за инспектором ГАИ и о чем-то договаривался. При оформлении, когда я начала настаивать на медицинском освидетельствовании второго участника ДТП, от него прозвучала фраза: «Может, можно обойтись без оформления ДТП?» Я сказала: без оформления никак, троллейбус не мой личный транспорт. Но его вопрос меня насторожил. Инспектор ГАИ тоже давил, мол, зачем тратить на это время. На что тоже ему было отвечено, что время у него идет рабочее, а не личное. В итоге меня к себе в машину посадил инспектор ГАИ, а на второго участника даже не было составлено протокола — до наркологии он добирался сам. Меня освидетельствовали быстро, а вскоре подъехал и водитель «Порше». Однако его не спешили проверить на алкоголь. Прошло не менее 40 минут, прежде чем повели его на освидетельствование. На выходе он сказал, что у него все по нулям, чему я нисколько не удивилась: очевидно, что тут все договорено».
Из ГАИ Оксане звонили несколько раз, показывали запись с камеры WikiLink, установленной на гостинице «Интурист», разъясняли порядок ответственности и размер взыскания в случае признания вины. «12 июня мне позвонил инспектор ГАИ и попросил встретиться. Встречу назначил не в ГАИ, а на Московской. Начал на меня давить: или я признаю свою вину, мне дадут 2 базовых — и мы расходимся, или он сделает все, чтоб мне дали максимальный штраф, и мне будет только хуже. Я попросила час подумать, он отпустил. В это время у меня получилось достать видео с ул. 17 Сентября. Там хорошо видно, что я без остановки начинаю совершать маневр поворота налево по своей полосе, в это время водитель «Порше», объезжая машины, начинает прижиматься к моей полосе. Не выдерживая боковой интервал, останавливается, создавая аварийную ситуацию, и в последний момент берет чуть левее, и происходит столкновение. Инспектор ГАИ позвонил, я сказала, что я вину свою не признаю и ничего подписывать не буду, он сказал явиться тогда мне в ГАИ».
В разбирательствах с Госавтоинспекцией Оксане ничего не удалось доказать ни 15-го, ни 22 июня. Вердикт — виновата водитель троллейбуса, нарушила правила проезда перекрестка. «В чем я их нарушила? Что ехала по своей полосе вперед, не задним ходом, не крутила там «восьмерку» на троллейбусе. Где я их нарушила? — недоумевает Оксана. — Второй участник в протоколе идет как потерпевший. В протоколе я написала, что не согласна с ним и вину свою не признаю».
Что дальше? Оксана сдаваться не намерена. Говорит, что сейчас главное — получить мотивировочную часть вердикта ГАИ, а дальше нужно посоветоваться с адвокатом, чтобы разработать план действий. «Сдаваться я не намерена», — уверенно говорит водитель троллейбуса. Касательно возможных санкций на работе женщина говорит, что пока таковых не было — «на ковер» не вызывали. «По зарплате за июнь будет понятно», — не без доли иронии говорит Оксана.
Но в троллейбусном парке о ситуации, конечно, знают. Многие коллеги Оксаны ее поддерживают. Однако в администрации парка от оценки ситуации воздерживаются, отмечая, что подобные ДТП — сфера ответственности самих водителей. «Чтобы как-то оценить эту аварию, нужно быть на том перекрестке или видеть схему ДТП, которую составили сотрудники ГАИ, — говорит начальник службы организации движения Виталий Глина. — Эти материалы в распоряжение троллейбусного парка не поступают, они есть только у Госавтоинспекции и участников инцидента. К тому же протокол о совершении ДТП составляется не на троллейбусный парк (как организацию-перевозчика. — Ред.), а на конкретного водителя. Поэтому, если Оксана не согласна с решением ГАИ, она, конечно, может его оспорить в законном порядке».
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.