Инвестору, делающему из тряпья хорошие деньги, некомфортно в Беларуси

Двенадцатый год в Кобрине работает предприятие с необычным для Беларуси производственным профилем. Здесь занимаются промышленной переработкой тряпья. Однако СП «Де ёнг текстиль» частенько требует приезда из Голландии учредителя, господина Роберта Эдуарда де Йонга: компания, которая благодаря иностранным инвестициям создала 120 рабочих мест и дает стабильную прибыль, до сих пор не завоевала доверия у белорусской стороны.    

Ветошь — дело тонкое

Признаюсь, отправляясь в район бывшего военного городка, где когда-то дислоцировались вертолетчики, ожидала увидеть что-то похожее на филиал мусороперерабатывающего завода с соответствующими ароматами. Тряпье оно ведь и есть тряпье.

Однако реальность оказалась привлекательнее. Никаких неприятных запахов, грязи и тряпичных завалов в цехах нет. На базе вертолетных ангаров и других бывших военных площадей создано пусть не большое, но современное производство. И под словом «тряпье» тут значится одежда «секонд хенд», прошедшая через санитарную обработку еще там, за кордоном. Кстати, в Европе лишь 40 процентов «бэушной» одежды продается в специализированных магазинах, львиная доля идет на промышленную переработку. Заграница к отходам относится рачительно.

— И что вы делаете с этим самым «секонд хендом»? — интересуюсь у директора Дениса Конорева.

— Все идет на ветошь. Те, кто работает в сфере сервиса или в промышленности, знают: без обтирочного материала на производстве не обойтись. Насколько я знаю, на сегодняшний день в Беларуси мы единственные, кто занимается переработкой тряпья в ветошь. О востребованности производства свидетельствует количество заказов. У нас значительно возросли объемы, есть необходимость расширяться, — рассказывает Денис Александрович.

Имеется для этого и территориальная перспектива. Пустующую землю, что находится сразу за оградой предприятия, неплохо было бы взять в аренду под строительство нового цеха. Но руководство совместного общества с ограниченной ответственностью с подобным предложением к местной власти пока не спешит. Потому что успешная фирма с 99 процентами голландского капитала за более чем десятилетний стаж работы так и не завоевала прочного доверия у белорусских чиновников. Вот такой казус…

СООО работает на давальческом сырье, которое поступает из Голландии от фирмы-заказчика, учредителем которой является опять же голландская фирма P.E.A. Трейдинг. А стоит за всем этим господин де Йонг, не теряющий надежды на взаимопонимание.

Тормоз как лишняя деталь

Ведь перманентные таможенные проблемы тормозят дальнейшее развитие дела. Это беспокоит как администрацию «Де ёнг текстиль», так и голландского инвестора. Роберт Эдуард де Йонг не перестает удивляться белорусскому законодательству. Казалось бы, чем плохо то, что без особых усилий с белорусской стороны и при весомой финансовой поддержке извне в небольшом районном центре организовано более ста рабочих мест? Однако с самого начала к тряпичному бизнесу отнеслись с настороженностью. Не исчезла она и спустя много лет. По словам Дениса Конорева, каждые три года приходится испытывать стресс: дадут ли в очередной раз согласование условий переработки на таможенной территории? Ведь без данного таможенного документа производство просто встанет. Срок действия согласовательной бумаги для производства действительно смешной. Вот только смеяться совсем не хочется.

Претензии таможенников всегда повторяются. Все дело в отсутствии идентификации поступающего сырья. Ну не верят кобринчанам, что одежда б/у действительно идет на переработку. Сырье прибывает в Беларусь упакованное в непрозрачные тюки. Воочию убедиться, что это непригодные для носки вещи, просто невозможно. На таможне предложили бизнесменам по прибытии сырья в пункт таможенного оформления самим «пробивать» тару насквозь в нескольких местах, чтобы наверняка испортить «секонд хенд». Тогда, мол, точно не сгодится для продажи.

— Попробовали мы такой вариант с перфоратором, но это оказалось технически невозможно. Перфоратор доходит только до середины. Наше предложение организовать рабочее место для сотрудника таможни прямо в цехе пока осталось без ответа. А ведь в этом случае 100-процентная гарантия, что сырье не окажется за пределами фирмы в качестве товара «секонд хенд», — поясняет Денис Александрович.

Не так давно случилась месячная задержка сырья на ПТО, что переполошило весь коллектив. Как рассказала главный бухгалтер Наталия Мухачева, более двух десятков тонн выгрузили из фуры на склад и таможенники вручную перебирали «секонд хенд», предназначенный на переработку. «120 килограммов из 22 тонн по решению специально привлеченных из Минска и Москвы экспертов были признаны как одежда без признаков износа. И трудно объяснить, почему то, что считается у нас годным к употреблению, поставщики определили на переработку… Таможня предложила нам эту часть сырья растаможить. Но де Йонг сказал не тратить время и деньги, оставить эту часть сырья тем, кто ее и забраковал. Ее судьбой мы больше не интересовались. Нам и без того пришлось выложить 50 миллионов рублей за хранение на складе. Реакция учредителя вполне понятна, за это тряпье платятся копейки, здесь же пришлось бы заплатить совсем иную сумму. Овчинка выделки не стоит, — говорит Наталия Александровна.

Закрыть нельзя оставить

Где должностные лица поставят запятую — пока неизвестно. Ведутся разговоры, что Таможенный союз вообще склоняется к решению запретить подобный бизнес на своей территории. Пока же аналогичное дело весьма успешно процветает в Калининграде. Что касается вредности, то, по словам администрации «Де ёнг текстиль», на их предприятии риск сведен к минимуму. Люди работают в масках, им выдается молоко и предоставляется дополнительный отпуск.

Из 120 человек, трудящихся в цехах СООО, 93 — женщины. Работа неквалифицированная, практически все имеют лишь общее среднее образование. С таким скромным багажом в нынешних условиях найти им работу в Кобрине практически невыполнимая задача. Еще один важный момент. Средняя заработная плата на предприятии составляет 4,2 млн рублей. В районном центре подобным доходом может похвастаться далеко не каждый. Неудивительно, что женщины боятся за свою дальнейшую судьбу. Если фирму закроют, они останутся без куска хлеба. И это не преувеличение.

На мой взгляд, производство организовано таким образом, что любой процесс на виду. Одни разрезают сырье на специальном станке, после сортируют тряпки по составу ткани и цвету, далее обтирочный материал поступает на машины-прессы для упаковки в различную тару — мешки, коробки с логотипами фирм-клиентов. За время существования тряпичного бизнеса на кобринской земле можно было тысячу раз убедиться в том, что предприятие четко следует своему уставу, занимаясь переработкой, а не перепродажей. В чем же дело? Этот вопрос следует адресовать не таможне, которая действует согласно законодательству, а к тем, кто пишет эти законы. А потом разводит руками: почему к нашему гостеприимному столу переговоров не толпятся в очереди зарубежные инвесторы. Умеющие, кстати, профессионально делать из тряпья… хорошие деньги.