Заглавный аккорд «Белой Вежи-2024» дал спектакль Брестского академического театра драмы «Отцы и дети». Постановку сделал московский режиссер Сергей Щедрин, и это, по общему мнению, был новый опыт для брестского коллектива. Щедрин рассказал классическую историю в условиях нынешнего века: богатые дома, ночные бары, свободные отношения и общий пофигизм.
Историю Евгения Базарова, пожалуй, никому рассказывать не нужно. Понятие нигилизма – отрицания всего и вся – в сознании любого человека, взращенного на русской классике, ассоциативно связано с тургеневским героем. Базаров (арт. Михаил Ильич) – умный, образованный, свободный. Его «дело жизни» — размышлять и рассуждать. Таким мы знали «нашего Базарова», и в поколениях былых времен таким он восхищал. Но помещенный в современную реальность, свободолюбивец сегодняшнего дня вдруг стал приобретать карикатурные черты. Такой вот мальчик с модной стрижкой – болтлив, но не способен на поступок.
Не всем пришелся по душе отход Щедрина от тургеневской тональности: зачем на аристократах худи и спортивные штаны? А мода – самая простая «маскировка», которая способна одним махом приблизить к «нищебродам» и «мажорам». Смешна возлюбленная Базарова Анна Одинцова (арт. Татьяна Строк), запакованная в остро модные вещицы: толстовка, шелковая юбка, шлепки на платформе и кружевная шапочка на голове. Весь эклектический образ дамы должен демонстрировать ее независимость от мнений – мол, хочу и ворочу.
Самодостаточность женщины – одна из тем спектакля, к которым обратился режиссер. Возможно, в тургеневские времена, когда таких как Одинцова, способных оставаться в счастливом одиночестве, было немного. И потому они казались образцом оригинальности. Теперь, когда повсюду «самодостаточные» заявляют: «Все или ничего!», такая независимость от любви, семьи и дома по-настоящему пугает. Не в том страх, что настали времена, где нет для семьи места, а в том, что пострадает поколение, которое не знает, как выглядит пустота на склоне лет.
Страх перед настоящим – еще одна боль, мысль о которой можно найти в «Отцах и детях» БАТД. Сцена признания Кирсанова (арт. Дмитрий Ботюк) своей девушке в любви прекрасна нестандартной свежестью. Сначала она даже раздражает: влюбленный никак не может связать главных слов. Еще недавно такой вольный в рассуждениях Кирсанов с застрявшим в горле признанием мучает партер: «Я хочу тебе сказать…тебе сказать…» и так несколько раз подряд. А потом спускается в зал, чтобы кто-нибудь из кресла признался его девушке в чувствах – за него! Как это по-нашему, по-сегодняшнему, по правилам нынешнего века – обратиться к посреднику, чтобы он сделал важный шаг. Снял ответственность с главного действующего лица. Поначалу сцена видится странной, затянутой, и только потом чувствуешь ее острый вкус. Как точно!
Главное противостояние «отцов и детей», ярко выраженное у Тургенева, Сергей Щедрин не стал делать «красной линией» действия. Но есть у него пронзительные ноты, которые хорошо слышны тем, кто в это противостояние невольно попадал. Скромная мама Базарова (арт. Татьяна Зеленко) демонстрирует несколько прибитую бытом женщину – вечно то с подушкой, то со щами в руках. И вдруг Кирсанов рассказывает другу, что утром говорил с его матерью, и оказалось (с неподдельным удивлением): неглупая женщина. И тут понимаешь, что мать в старомодных одежках – не реальный образ, это ассоциация взрослых детей. Чего ни достигла бы мама – народная артистка, главврач, топ-менеджер, – в сознании многих подросших детей она всего лишь «человек с кастрюлей». Весь опыт этого человека не нужен, не ценен: пришли же «новые времена». И так – от поколения к поколению. Можно поплакать, но лучше — улыбнуться.
Сергей ЩЕДРИН: «Сейчас важно говорить про любовь»
Со-руководитель второго актерского курса Московской школы-студии МХАТ Сергей Щедрин рассказывает о спектакле «Отцы и дети» Брестского академического театра драмы.
— Сейчас очень важно говорить про любовь. Там есть пара, у которой эта любовь случилась, и есть другая, у которой из-за гордыни любви не было. Люди, которые сейчас живут без любви, мне кажется, очень несчастны. Но сейчас что? Такое время, только на Бога можно рассчитывать. Там есть момент, когда Павел Петрович говорит Базарову: «Все отрицаете. И Бога?». Базаров отвечает, что отрицает. И Бога тоже. Для меня только один вопрос: «есть Бог в человеке или нет?» В театре надо решать только это. Именно сейчас это важно, чтобы люди говорили друг другу: «Я тебя люблю». Сейчас, когда сформировалась такая воронка ненависти.
— Что главное в вашем Базарове?
— Базаров – это про «Я», это не про «Ты». Хочется, чтобы люди чаще задавали себе вопрос: «Я сопереживаю тебе? Для чего я живу, для кого?» В театре «партнер всегда прав», в Библии – «полюби ближнего своего». Базаров казался себе гордым, необыкновенным, масштабным, а на пороге смерти оказалось – ничем, одни слова. Одинцова приехала к нему на могилу, а там вырос большой лопух.
— Брестская труппа реализовала ваши идеи?
— К сожалению, были сжатые сроки. Мне не хватило времени, чтобы с артистами углубиться в смыслы. Не хватило застольного периода, где бы мы могли посидеть, поговорить. С учетом этих обстоятельств я доволен результатом.
Татьяна ШЕЛАМОВА
Хотите оставить комментарий? Пожалуйста, авторизуйтесь.